Анализируя события, анализируя себя

Как у любого блоггера с большим стажем, у меня за плечами многие сотни, даже, пожалуй, тысячи материалов, написанных на самые разные темы.

Среди них есть удачные, не очень удачные и совсем неудачные.

Но тот, который пишется сейчас, в эту самую минуту, наверное, самый трудный из всех. Потому что его цель - выразить собственные чувства, личное, глубоко субъективное отношение к происходящему вокруг и около войны на Украине.

Но несмотря на неплохое знание русского яыка, которым я, как-будто, владею вполне сносно, подобрать правильные слова не получается всё равно.

И очевидная действительность оказывается до крайности непростой.

Помню ли я события 2014-2015 годов? Конечно, помню!

И путч в Киеве, ставший прологом украинской революции или, как его называли тогда, евромайдан. И ужасающие по звериной жестокости кадры пожара в Одессе.

И трупы мирных жителей Донецка и Луганска. И наглые, туповатые, самодовольные лица победивших украинских путчистов, бойцов и командиров добровольческих батальонов, первобытно косноязычные глупости Кличко, открытый, безнаказанный цинизм Турчинова и Яценюка, лоснящуюся квадратную харю Порошенко. И кровь невинных, которую все они проливали, не жалея сил. И многое-многое другое.

Я помню даже лица обычных украинцев, равнодушно и даже с некоторой долей удовольствия наблюдавших за откровенно антироссийскими, антирусскими бесчинствами своей власти и сопровождавших страшные кадры убийств мирных жителей Донбасса мерзкими одобрительными комментариями.

Помню свои собственные материалы на эту тему, помню, с какой настойчивостью я призывал тогда Московское возмездие на головы распоясавшихся негодяев в моих бескончных статьях, осуждающих Киев, с головой окунувшийся в позорное нацистское прошлое 70-летней давности.

И ещё я помню, как легко писалось мне тогда. Слова сами ложились на экран монитора, сами укладывались в нужные строчки. И вызывали единодушную поддержку и одобрение всех, кто их читал.

А сейчас я не могу найти такие слова.

Патриотизм декларируют исключительно спекулянты, наживающиеся на войне, а также те, кто востребован ею. Кроме того, патриотизм, коим вы заполняете газетные полосы, есть признак геройства, но не свободы духа. Разве это достойный шаг, если я жертвую своей жизнью во имя абсурдной идеи, рассчитываясь за глупости государственных деятелей, во имя человека, которого уже давно отвергаю? Разве эта война не есть безумное извращение естественного положения вещей? Меньшинство диктует, приказывая подавляющему большинству — а теперь всем на войну!.. Можно ли поверить в реальность происходящего?

Нет, это совсем не о нас.

Это записал в своём дневнике Эрих Мария Ремарк в госпитале Св. Винченце в Дуйсбурге, в далёком 1918 году, проницательным умом гения предвидя кровавую бессмыслицу грядущего столетия.

104 года спустя я вижу танки и боевые машины российских вооружённых сил, входящиx на Украину, вижу лица российских солдат. Вижу, как армия занимает один населённый пункт за другим, неумолимо приближаясь к Киеву. И нет никаких сомнений, что он, скорее всего, падёт, если не случится чего-то непредвиденного.

Словно заглянув в замочную скважину, я вижу ужасную нищету украинских городов и сёл, старые, ещё советских времён Жигули и грузовики, облупленные дома, заброшенные, неухоженные дороги и тротуары. Испуганных, плохо одетых людей на станциях киевского и харьковского метро, наспех переоборудованных под бомбоубежища.

И вижу российских военных, едущих на танках и бронетранспортёрах по этим дорогам.

И знаю точно, что сейчас на Украине они видят вокруг себя точно те же дороги, ту же картину, ту же самую знакомую, выцветшую от материнских слёз безысходную бедность, в какой ещё совсем надавно росли они сами.

И понимаю, что в действительности они едут не по Украине или России, а по руинам одной и той же общей для всех страны, ещё более несчастной, чем каждая из них в отдельности.

Вижу горящие украинские дома, разбитую военную технику, растерянные, испуганные лица украинцев.

И странное дело - я испытываю невольную гордость за силу и мощь российского оружия и одновременно не получаю от этого никакого удовлетворения.

Вместо него внутри шевелится странное ощущение чего-то крайне неправильного, противоестественного и грязного. И не могу объяснить это самому себе.

Нет, я вовсе не пацифист и никогда им не был. Наоборот, с готовностью признаю: войны - неизбежное зло. Они будут всегда, пока существует человек. И нередко бывает так, что вести их необходимо ради высшей справедливости, ради собственной жизни и свободы. Какие бы жертвы ни пришлось при этом понести.

Мне совершенно чужды ценности либеральной мысли, которой органически претит любое насилие просто потому что это насилие. Наоборот, я считаю насилие важным, даже необходимым компонентом любой государственной власти, претендующей на авторитет и уважение к себе.

Я знаю, что лавина санкций и ограничений, которая обрушится на Россию в ближайшеe время, очень сильно ударит по народу и по власти. И мне искренне жаль народ. Весь! Даже ту его часть, которая встречает происходящее с восторгом. Сегодня, в эйфории давно ожидаемой победы, она не способна ни на какие иные мысли и чувства. Но завтра всё изменится. Медленно придёт способность трезво оценить всё случившееся. А с нею тяжёлые, многопудовые мысли. И может быть, те самые слова, которые не удаётся найти автору этих строк.

Пусть простят меня обычные украинцы, но в данную минуту меня мало заботит их судьба. Потому что в значительной степени нынешние беды Украины спровоцированы ей самой. И это уже начинают открыто признавать наиболее честные из жителей этой несчастливой территории.

Но ни грядущие сложности Кремля, ни страдания обычных людей по обе стороны российcко-украинской границы, ставших заложниками ситуации, ни даже судьба самого кремлёвского главы и его присных не вызывают у меня ни сочувствия, ни злорадства. Или, точнее, почти не вызывают. Потому что они тоже заслужили свою судьбу. И ещё потому, что дело совсем не в этом. Не ради этого пишутся эти строки.

Есть что-то другoе, неизмеримо, стократно более важное, чем все эти сиюминутные эмоции! И одновременно настолько трудно уловимое, что самые правильные и точные слова всё время ускользают, появляются вновь и опять тускнеют от своей неспособности отразить чувства, их вызвавшие.

Наверное, это смутное ощущение какой-то катастрофы, случившейся вовсе не с Украиной, а с Россией, которая буквально на глазах перестаёт быть моей.

Гнетущее чувство необратимости событий, после которых нам всем будет уже никогда не отмыться.

На моей памяти немало военных конфликтов, даже войн, которые вела моя страна, от Пражских событий 1968-го и до Грузинских 2008-го. Но ни вход войск в Афганистан, ни даже Грузинская война недавнего прошлого не вызывали в душе и в уме ни протеста, ни диссонанса. Все они были оправданны и легко могли быть объяснены.

А сейчас, при всей очевидности внешне справедливых причин, толкнувших Россию на эту войну, нет никаких иных ощущений, кроме холодной, обречённой усталости, oсознания полной безнадёжности и роковой непоправимости происходящего, открывшегося внезапно, как чёрная бездонная пропасть прямо под ногами, ставшая отныне нашей новой и единственной реальностью.

В которой одни бесправные обманутые нищие с остервененим убивают других, ещё более бесправныx, обманутых и ещё более нищих, превращая святое понятие воинского долга в горькую насмешку над присягой, историей и здравым смыслом.

Как-будто, пытаясь наказать воришку, милиционер ловко украл у него отмычку.

Как-будто, кто-то солидный, хорошо и со вкусом одетый, в шляпе и золотых очках случайно наступил на ногу даме в трамвае и интеллигентным баском сказал "Пардон, мадам!" а на её радостный вопрос: "О, вы говорите по-французски?" тем же баском ответил "А хуле нам?" под одобрительные смешки соседей.

Как-будто пришедший по вызову аккуратный, гладко выбритый и чисто одетый сантехник, желая прочистить засорившийся унитаз, отбросил ёршик и залез внутрь грязного горшка голыми руками, а потом теми же руками взял предложенный ему бутерброд, откусил, громко чавкая, и с улыбочкой скaзал: "С тебя бутылка, хозяин!"

И горькое понимание, что ничего уже не изменить и что не хватит жизни дожить до тех пор, когда обо всём этом уже никто и никогда не вспомнит.

Хотя, наверное, и эти слова тоже не те, что искались с таким трудом и всё-таки не нашлись.

P.S. Буквально только что прозвучали сообщения о готовности встречи украинской и российской делегаций об условиях прекращения войны. Согласно официалным сообщениям, президент России дал добро на такую встречу.

Но даже если она состоится и война чудом закончится, уже ничего не изменить. В отличие от танков, история не умеет двигатся задним ходом. Дело сделано. И с этим ощущением нам все придётся жить очень и очень долго.

Ехидный Douglas

Комментарии

yuri 5437 минут назад+4

Могу только привести слова нашего наиболее адекватного командира А. Мозгового, скмзанные ещё в самом начале противостояния в 14-м : “Хочу обратиться к воюющим на обеих сторонах. По большому счету, мы убиваем друг друга. Вместо того, чтобы наказывать тех, кого должны наказывать. Воюем что те против олигархов, что эти… а убиваем почему-то друг друга – самих себя. Т.е. производим такое себе планомерное самоубийство… А надо ли нам это?" ..... Видимо, до сих пор этого так никто и не понял —ни украинцы, ни россияне — кому это надо.

Алексей Сдвижков34 минуты назад+3

Как обычно это бывает: народы расплачиваются за амбиции политиков. Ни в коем случае не являюсь сторонником украинских властей. Да и пусть с этой укровластью разбираются сами украинцы. А вот нам стоит задуматься куда завел нас наш "великий стратег и тактик". Он, со своими "пацанами" награбили не на одно поколение своих отпрысков. А вот нам предстоит годами "стойко переносить все тяготы и лишения" путинизма. И не только нам, но и нашим детям, внукам и правнукам. Прикинув наши потери на утро сегодня, понимаешь, что детей 3500 - 4000 "ихтамнету" Вова напрочь лишил будущего...