Пацифизм и лозунг мира

Нынче много раздаётся голосов "За мир" и "Против войны". Сопровождаемых постингом изображений свечечек или каких-нибудь иных весьма пошлых символов "миролюбия".

Как принято выражаться среди левых, своеобразие текущего момента состоит в том, что особенно громко эти голоса раздаются, в основном, с т.н. "либерального фланга" - ну и в западном инфополе вообще. Почему своеобразие? Потому что во времена, когда конфликт на Украине ограничивался Донбассом, ровно то же самое делали голоса, раздающиеся с условно "пророссийской" стороны. А вот с "той" стороны ничего такого особенно заметно не было - наоборот, высказывалась всецелая поддержка действиям ВСУ в их попытках "задавить сепаров" (как минимум, выражалось как-нибудь в духе "это внутренне дело Украины, до которого нам не должно быть дела"). Свечечками, скорбными фото разрушений, сводками жертв военных действий занимались пророссийские силы. Скорбели одни, радовались или индифферентно не замечали другие.

Сегодня всё то же самое, только строго наоборот: скорбят, постят фоточки с разрушениями и призывают к миру те, кто радовался разрушениям ранее, и приветствуют боевые действия и их интенсификацию те, кто ранее призывал к миру и скорбел.

Диалектика, мать её! (когда я пишу "диалектика", то хочу показать, будто разбираюсь, что это такое).

И дело тут не в том, что одни скорбят за русских, а другие за украинцев чисто из национальных предпочтений: странно было бы ожидать подобного от каких-нибудь поляков, например, а уж чем дальше, тем меньше у народов других стран вообще имеется представление, что это за украинцы такие (примерно как у среднестатистического жителя России имеется представление о балканских народах, например). Да и отечественных либералов было бы глупо обвинять в любви к украинской нации просто из-за украинской нации.

Нет, поддержка той или иной стороны и призывы к миру, эти внезапные вспышки безудержного пацифизма, связаны не с нациями и не с национальностями. И уж точно не с вопросами гуманизма, человеколюбия и христианского милосердия. Потому как христианское милосердие распространяется последовательно на всех, а у наших акторов - только на условно "своих", "чужим" же, как правило, обещается весь арсенал кар небесных.

Нет, "свои" и "чужие" тут вовсе не национальностью определяются. В случае с пророссийскими "охранителями" это не столь очевидно, поскольку национальная риторика совпадает с официальной государственной, сиречь - риторикой правящего класса, где "Россия защищает русских и Русский МирЪ", а вот в случае с российскими либералами это более явно проглядывается. Активная антивоенная риторика началась с их стороны тогда, когда не иллюзорно замаячила угроза крушению установившегося в Киеве режима, источником которого являются, грубо говоря, западные буржуи. Пока такой угрозы не было, ни о каких антивоенных настроениях особенно слышно не было - притом что война на Донбассе шла, гибли люди, местные жители находились на осадном положении - но именно потому, что Донбасс являлся вотчиной расейских буржуев. Как только боевые действия были перенесены на вотчину буржуев заокеанских и гейропейских, тотчас же появились призывы к миру и прочие "нетвойне", а со стороны пророссийских охранителей - наоборот, голуби мира на знамёнах сменились лозунгами "война до победного конца!". Каждая группировка защищает не народы и национальности, а капитал, которым окормляется. В случае с охранителями это можно проследить на примере резких метаморфоз от "Вы что, хотите Третьей Мировой?!", "Не дадим заманить Россию в кровопролитную войну!" и "Россия-то тут при чём, это внутреннее дело Украины" до "Ни шагу назад!" и прочих "Броня крепка, и танки наши быстры" с воззваниями немедленного водружения ̶к̶р̶е̶с̶т̶а̶ ̶н̶а̶д̶ ̶С̶в̶я̶т̶о̶й̶ ̶С̶о̶ф̶и̶е̶й̶ знамени Победы над укрорейхстагом в Киеве.

При этом нельзя исключать, конечно, людей, искренне желающих прекращения боевых действий - как правило, обычных обывателей, мыслящих в абстрактных категориях "война" и "мир", где "мир" однозначно лучше, чем "война", чисто интуитивно. Либо непосредственно оказавшихся в зоне боевых действий, где "война" и "мир" носят вовсе не абстрактный характер, а самый конкретный. Но речь здесь не о них, а именно о политических активистах. Про абстрактную "проповедь мира" вечно живой Ильич писал:

Одной из форм одурачения рабочего класса является пацифизм и абстрактная проповедь мира. При капитализме, и особенно в его империалистской стадии, войны неизбежны. А с другой стороны, с.-д. не могут отрицать позитивного значения революционных войн, т. е. не империалистских войн, а таких, которые велись, например, от 1789 г. до 1871 г. ради свержения национального гнета и создания из феодально раздробленных национальных капиталистических государств, или которые возможны для охраны завоеваний побеждающего в борьбе с буржуазией пролетариата. Пропаганда мира в настоящее время, не сопровождающаяся призывом к революционным действиям масс, способна лишь сеять иллюзии, развращать пролетариат внушением доверия к гуманности буржуазии и делать его игрушкой в руках тайной дипломатии воюющих стран. В частности, глубоко ошибочна мысль о возможности так называемого демократического мира без ряда революций.

Проецируя на современность, можно сказать, что абстрактные призывы к миру сейчас, когда буржуи сражаются за свои интересы, выглядят бессмысленно: во-первых, они ни к чему не приведут, поскольку мир вот прямо сейчас будет означать поражение одной из группировок буржуев, на что ни те, ни другие не пойдут, а во-вторых, он просто отсрочит войну на какой-то срок, после чего война снова развернётся с новой силой, поскольку противоречия существуют не в головах тех или иных Нацлидеров, а между группами буржуазий.

Коммунисты могли бы призывать к миру - к миру между сражающимися и гибнущими сейчас пролетариями, наёмными солдатами той и другой буржуазий - только не просто к миру, а к тому, чтобы повернуть единым фронтом оружие каждый в сторону своих господ нанимателей. Пораскиньте, насколько классовое сознание масс и там, и тут, готовность и наличие организаций внутри каждой из стран выступить с подобным воззванием позволяет подобному осуществиться.

Это, наверное, всё жестоко звучит, потому что, как говорится, "худой мир лучше доброй брани", и людям под бомбёжкой, где бы они ни находились, любое прекращение бомбёжки в радость, не важно, по абстрактным или не абстрактным причинам. Однако, логика действительности такова, что при капитализме то, что считается за мирное время - лишь время подготовки к новой войне. Либо война против войн вообще, либо жизнь, перемежаемая периодическими войнами, - так обстоит вопрос.

Хренос Христозопулос