Про Запад и Китай

и постсоветское мышление

На самом деле одно из наиболее популярных – и опасных – заблуждений по отношению к тому или иному обществу состоит в том, что он рассматривается статически. То есть, как существующий тут и теперь, как «застывшая картинка». Тогда как социум всегда и везде – при любых условиях и устройствах – есть система динамическая. Это, конечно, не значит, что изменения эти осуществляются чисто хаотически, и что предвидеть их невозможно: наоборот, в подавляющем большинстве случаев существуют достаточно очевидные закономерности развития подобных систем. Однако эти закономерности не эквивалентны «вечному сохранению» текущей картины.

Например, это касается еще вчера казавшемуся абсолютным превосходству Запада в экономическом, промышленном и научно-техническом плане. Разумеется, прежде всего, подобный момент касается постсоветского мышления, где Запад существовал – и существует поныне – в виде некоего «блаженного Валинора», «Града сияющего на Холме». Который на основании неких своих качеств – в основном, в плане культурно-идеологическом а так же политическом плане – обречен быть господином. Впрочем, есть идея, что эти качества даже не культурные, а «генетические», вписанные в сам геном «настоящих народов» -в отличие от убогих обитателей постсоветского пространства. Однако понятно, что это уже клиника – в отличие от «культурной гипотезы», которая до сих пор остается популярной.

И разумеется, популярной была (и остается) идея о том, что эти самые «культурные особенности» необходимо любой ценой «навязать тут». (Для того, чтобы стать «нормальной страной».) Например, в начале 1990 годов какое-то невероятное значение приобрел пресловутый habeas corpus. С которым связывались все основные прорывы в технике, науке, промышленности, и разумеется, в уровне жизни людей. (Даже тогда, когда речь шла о континентальное Европе!) Так же в постсоветском мире очень любили другую особенность британского права – Великую Хартию вольностей. Которую так же считали основанием для «хорошей жизни». (Дескать, британские феодалы в свое время выбили у своего короля себе свободы – и получили развитую промышленность. А в России наоборот: позволили царю Ивану IV перевешать знатные семьи – и получили «совок».)

Самое забавное тут, разумеется, то, что как раз в то время, когда подобные «историографические изыски» набирали максимальную популярность у «нас», на родине Хабеас корпуса и Magna Charta наоборот, отмечали наличие затяжного всеобщего кризиса. Который, в общем-то, начался еще в 1970 годах, и – несмотря на многочисленные попытки решения – с каждым годом только усиливался. (Проще сказать, англичанин конца 1990 годов жил хуже, чем англичанин конца 1970, а англичанин 2020 годов живет хуже, нежели англичанин 1990.) Впрочем, еще более значимым тут было то, что Британия к 1990 годам давно уже утратила не только титул «мастерской мира» - последнее произошло, вообще, во второй половине XIX столетии – но и звание «флагмана западной науки и техники». (Про судьбу Британской Империи просто умолчу.)

То есть, если говорить о процессах, то они даже для Британии конца 1980-начала 1990 годов были крайне неприятными. И сами британцы про это где только не говорили и не писали. Однако для позднесоветского/постсоветского человека все это было не важно: он видел только «статичную картинку», и она даже на 1995 год была для него более, чем прекрасной. (А значит, необходимо было всячески внедрять все эти «хабеас корпусы» и прочие англицизмы в постсоветскую жизнь.)

И – как полную противоположность сказанному выше – следует сказать о восприятии позднесоветскими/постсоветскими обывателями Китая. Который мнился страной не просто нищей, но еще и не способной к развитию. Страной, где «парень с велосипедом» считается завидным женихом, а работать приходится «за чашку риса». Ну, или, в лучше случае, за «35 баксов в месяц». (Последнее, разумеется, выглядит забавно, поскольку реально в, скажем, 1995 года средний заработок в данной стране составлял 55 долларов. При том, что в РФ этот показатель тогда был равен… 47$.) Но, все равно, тогда считалось, что КНР – это заповедник нищеты, в котором масса темных крестьян вкалывают, как проклятые под руководством КПК. И разумеется, «нищему Китаю» активно противопоставлялся богатый Гонконг. Где – как было известно из пресловутых «гонконгских боевиков» - и казино, и стриптиз, и кокаин чуть ли не бесплатно, а главное – огромное количество роскошных автомобилей и апартаментов. Потому, что капитализм, нет ужасных «красных» и главное: колониальное управление великой Британской державы.

Поэтому для обитателей бывшего СССР стал некоторым шоком тот факт, что 1 июля 1997 года Гонконг был передан из британского владения Китаю. К счастью – если так можно выразиться – тогда у той же РФ и ее обитателей было настолько много проблем, что этот факт практически не отразился в «местном» общественном сознании. Тем не менее, именно с указанного времени можно начинать отсчитывать изменение господствующих представлений о Китае. Который все меньше начал ассоциироваться с рисом, велосипедами, хунвейбинами, председателем Мао и прочими признаками нищеты для постсоветского человека. Правда, конструкт в виде «зарплаты в 15 долларов» или «чашки риса» - любимое пугало российских либералов – сохранился до самого конца 2000 годов.

И это притом, что реальные сведения о Китае были достаточно доступны: те же данные статистики тут никогда не закрывались. (В отличие от той же КНДР.) Поэтому тот факт, что КНР активно развивался в 1980-1990 годы, вряд ли можно считать неизвестным в постсоветкий период. Так же нельзя считать неизвестным тогда тот факт, что Китайская Народная республика уже с 1970 года входит в число космических держав, а атомной бомбой обладает аж с 1964! Так же стоит сказать о том, что АЭС китайцы запустили в 1970 году, с 1965 года начали производить электронные вычислительные машины, с 1973 года запустили производство интегральных схем, с 1978 года начали производить промышленных роботов, ну и т.д., и т.п. Однако все это для позднесоветского и постсоветского человека было неважным.

Про образование, думаю, тут и говорить нечего: житель РФ «образца 1995 года» считал его чуть ли не самой бесполезной сущностью в мире. В том смысле, что тогда тут наличествовал редкий случай «элитарно-народного консенсуса» о том, что знания людям не нужны. И что в действительности много важнее начинать работать чуть ли не с начальной школы для того, чтобы получить «навыки ведения бизнеса». (Под которыми предполагалось умение надуть и кинуть «партнера», а так же суметь остаться в живых в подобной ситуации.) На этом фоне рассказы о том, что китайцы тратят огромные деньги на учебу, выглядели тут какой-то «азиатской блажью». Поскольку все равно «за пределами тупой сборки» китайцы считались ни к чему не способными.

На этом фоне любили говорить о «конфуцианской цивилизации» и прочей лабуде, которая, якобы, определяет развитие указанной страны. И которая позволяет ей успешно копировать «европейские аналоги» - созданными теми самыми британцами с их «хабеаскорпусом» - но не более того. А поэтому Китай всегда будет вторичным по отношению к Европе – несмотря на все успехи в экономике. (Эта идея появилась уже в 2000 годы, когда экономическое развитие страны стало более, чем очевидным.) И поэтому, разумеется, надо продолжать ориентироваться на «западные ценности» - на все эти конституции, «священную частную собственность», «защищенность бизнеса» и «невмешательство государства» - которые, разумеется, просто обязаны сделать страну процветающей. (О том, что все это симулякры, с реальной западной жизнью не связанные практически никак, в данном случае не важно.)

Ну, а об итогах всего этого, думаю, говорить нет особого смысла. Поскольку сейчас уже достаточно очевидным является то, что и Британия, и Европа вообще, и США, как последний бастион «западного величия» с огромной скоростью летят по направлению к катастрофическому кризису. Несмотря на все культурные и юридические преимущества. (То есть, последние, фактически, «перпендикулярны» месту в мире.) А Китай движется напрямую к мировой гегемонии. Но понятно, что о данном моменте надо говорить уже отдельно. Тут же стоит отметить несколько иное: то, что данный прогноз можно было сделать уже лет двадцать назад. (По существу – и тридцать назад можно было. Но разумеется, тогда это было бы интеллектуальным подвигом.)

И, в общем-то, можно было скорректировать свое развитие. Но красивая картинка «Запада образца 1990 года» не дала этого сделать. Да что там – она даже сейчас это сделать не дает.anlazz